Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel) в 2009 году признан одним из 13 самых популярных польских живописцев молодого поколения . В 2010 году художник был официально зачислен в ряды выдающихся художников мировой живописи. www.galeriamalarstwa.za.pl
Кшиштоф Жингель – (Krzysztof Żyngiel) известен как Animus художник живописец польско-литовского происхождения родился 02.09.1982 года в Ченстохове. Уже с ранних лет рисовал и писал, а также выполнял свои первые скульпторские работы . Завершил учебу в Начальной школе № 1 в Ченстохове. Принимал участие в многочисленных конкурсах изобразительного искусства, завоёвывал награды на территории города, кроме того получал награды и дипломы в отечественных и международных конкурсах. Затем поступил учиться в III Общеобразовательный лицей им. В. Беганьского в Ченстохове.
Его большие достижения : лауреат общепольского конкурса ,,Архитектура моего города”, а также ,, Пейзажи из Польши- традиции, современность, будущее”, несколько раз занимал первые места в художественных конкурсах на следующие темы: ,, Нe кури” ,, Юрайские пейзажи”, ,,День Земли” и был отмечен наградой во время празднования ,, Дня земли”.
Завершил учебу в средней школе и получил среднее образование в 2000/2001 учебном году . Затем поступил в Академию Яна Длугоша в Ченстохове. Многократно принимал участие в выставках. За рисунок, изображающий ,, Фантастическое видение барокового бюста женщины” получил награду от Томаша Сентовского ( см. ,,Газета Выборча” статья ,, Три дня из жизни художника” 17 января 2005 года. Учебу в Академии им. Яна Длугоша в Ченстохове завершил в 2005/2006 учебном году. Получил высшее образование с присвоенной степенью – магистр искусства художник изобразительного искусства. Магистерскую работу защитил на оценку очень хорошо и получил диплом с отличием.
Занимается благотворительной деятельностью и раз в году художник предназначает одну из своих работ для благотворительных целей.
Кроме того работы Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) находятся у частных коллекционеров в Варшаве, Жешуве, Катовицах, Кракове, Калише, Кельцах, Пшемыслю, Гдыне, Лэбе, Закопанэ, а также за границей нашей страны: Испания, США, Германия, Швеция, Италия, Россия, Турция, Тунис.
Несколько слов о художнике:
Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel) является студентом V курса Академии им. Яна Длугоша в Ченстохове, учится на художественном факультете по специальности изобразительное искусство. Творчество этого перспективного, талантливого молодого художника для меня является близким, в виду того, что мы пишем в том же самом стиле, каким является фантастический реализм.
Во время многочисленных художественных контактов с Кшиштофом Жингелем
( Krzysztofem Żyngielem) у меня была возможность сравнить его с другими молодыми художниками. С полным убеждением я могу сказать, что его работы выделяются на фоне других. Хорошее профессиональное ремесло становится заметным при применении им монохромии, а даже цветового аскетизма , как и в последнее время полихромии.
Картины насыщены символикой, фразы, написанные на латыни досказывают повествование и позволяют воспринимать произведения на нескольких уровнях. Изображения демонических женщин, представленных на холстах, символизируют фундаменты постройки выдуманных городов.
Омертвелые персонажи, переплетающиеся с живыми, символизируют триумф жизни над смертью. Отработка всех деталей, артистическое мастерство, необыкновенное воображение и терпеливость напоминают мне самого себя. Я горжусь, что в местности, где я родился, появился очередной замечательный фантаст, о котором, я надеюсь, мы еще не одно услышим.
Томаш Сентовски
Ченстохова, 10.05.2006 г.
Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel) является молодым художником, находящий своё место в жанре живописи, обращается к эстетике сюрреалистической картины. Нет сомнений, что он заворожен живописцами из круга Сальваторе Дали. Особенное значение в творчестве Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) имеет город.
Средневековый город со своими стенами, воротами, бастионами, оборонительными башнями, плотными постройками домов, бесконечными мостами, полосами, тянущихся в никуда лестниц. Выступают также, вписанные в структуру этого мэга- фантазы – полиса персонажи женщин и мужчин, которых художник преобразил в антропоформическую архитектуру.
Эти голые или полуголые персонажи, в целом или в части, стали компонентом архитектуры фантастических городов. Композиции отдельных изображений очень сложные и расширенные, обычно в ограниченной цветовой гамме , можно сказать даже монохроматической. Картины переполнены специфическим сказочным повествованием, рассказывают свою сказку о летающих городах, несущихся повозках, каретах и дилижансах, о прохождении войск, перелёте птиц и дирижаблей. Ужас Дракули, стремление заполнить всякой ценой каждое место картины какой-то деталью, фигурой и фрагментом архитектуры, деталью стены, ведёт в результате к созданию живописного лабиринта с особыми демоническими чертами, с климатом ужаса, настроением, как будто -бы надвигался апокалипсический катаклизм, масштаба гибели библейских городов Содомы и Гоморы.
Представленный Кшиштофом Жингелем ( Krzysztofem Żyngielem) фантастический полис, во многих случаях, расположен на вулканических холмах и скалах. Молодой художник озаглавляет свои работы метафорическим способом, а одновременно символическим нпр. ,, Четыре всадника апокалипсы на море Паймона” , ,,Мистический Бал”, Триптих – Извечные Короли Мира”, ,, Демоническая скорость” ,, Элипс времени”, ,,Магический Палантир, вещающий будущие события”, Прохождение войск через город Барбатоса” , в коллекции автора находятся тоже работы озаглавленные впрямь ,,Трубы, извещающие возвращение Короля” , ,,Пророческий сон”, ,, Ворота, ведущие в развалины старого города”. Творчество Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) в какой -то степени имеет литературность и должно быть в этой сфере более понятным, ясным и поэтическим. Также обогощение цветовых ценностей, особенно температурных, придаст этой живописи новое богатейшее пространство. Ныне у нас интересное живописное творчество молодого художника, который вырабатывает свой художественный язык и находится в поисках собственного живописного космоса.
Мариан Панек
Ченстохова, май 2006 г.
Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel)
о себе….
,, Оставь то, во что ты верил до сих пор,
оставь за дверью мир, в котором жил,
вступаешь в мир магии, о котором тебе только снилось”
Видение ,,Апокалипcических городов” приобретает часто формы антропоморфических тел, которые не являются топорными, становятся стройными, не утрачивая при том своей строгости, официальности. Монументальные города, где персонажи, ладони а также лица я изображаю в соединении с архитектурой, я могу смело назвать живописным интонационно- повествовательным стихом. Опираясь на богатейшую символику продумывания и фразы написанные на латыни, досказывающие повествование, я могу проявить самого себя, а также выразить послание , которым я стремлюсь поделиться со зрителем. Я часто изображаю города, представляющие примеры разных архитектонических приемов. Соединение построек с оборонительными стенами ( которые должны уберечь нас от зла), городскими воротами (прячущими тайну). Я показываю давнюю застройку резиденций. В большинстве нет в них жизни, она погасла. Оборонительные места, дворцовые, замковые, сакральные, у которых когда-то было свое светлое прошлое , теперь пришли в упадок и опустели.
Дождь серы и огня, который залил легендарную Содому и Гомору сравнить можна с сегодняшними очагами и воспалительными процессами во всем мире. Бомбежки, террористические атаки, посягательства, пули, ранящие людей как пчелиные рои – это все нас уничтожает. Охватывает меня ужас от ежедневного видения городов, которые появляются в моей голове как вспышка из фотоаппарата. Это явление трудно вычеркнуть из памяти. Рассматривая сцены смерти и гибели, которые я передаю в живых тонах или монохроматических красках, наводят на меня ужас. Я знаю, это дар, с которым я вынужден жить. Мы должны помнить , что там, где зло, есть также добро. Итак существует надежда, молитва и стремление к лучшему будущему. Добро всегда можно извлечь, следует только заглянуть и понять самого себя.
” Pulhrum in natura jacet,
et solum mundum visum
et comprehensum revelare
id potest”
Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel) 2003 год
Вид искусства, который я представляю, должен побуждать кроме чувств также интеллект зрителя. Сама прецизия, реалистический рисунок, с которого начинаю работу, детальность как и профессиональное ремесло, которое я совершенствовал долгие годы, должны ввести зрителя в мой мир. Ссылаясь на сюрреализм или фантастический реализм я создаю послание, так для меня очень важное. Оно скрыто и выступает под видом красок, своеобразным настроением работы, как и самой символики, виднеющей на холсте. Это не только ссылка на сновидения. Это окружающая нас действительность, она переполняет и определяет наше существование. Она устанавливает грань между материальным бытием и фантазией, которая становится аналогом действительности. Строение формы и композиции с применением символов, приводят к тому, что они становятся носителем сверхестественных , универсальных, действительных как и подробных содержаний. Финальным результатом моего творчества является представление материального и духовного мира. Художественная работа не является для меня только воспоминанием. Она является видением, наблюдением за жизненными разладами и контактом с настоящей действительностью. Сам носитель значений, символов, размещения форм, элементов, составляющих одно целое не является случайным и создает поистине иконографию моего апокалипсического творчества. Красивое, космическое, катастрофическое, метаморфическое и что важно логическое изображение ., Apokaliptic polis” вводит зрителя в литературно- фантастический мир, разрушая одновременно его сознание о сегодняшней лживой, лицемерной правде о обществе. Живописное представление разрушения сегодняшней застройки, самоуничтожения, потери собственной личности, чисто звериных инстинктов, исчезновение чувств, любви и также собственных рассуждений я должен открыть ,, ТЕБЕ ЗРИТЕЛЬ» глаза на то, как низко мы упали и пробуждать у нас всех стремление к лучшей трансформации. Мы должны быть бдительными, чобы однажды не проснуться на залитом пепелище разрушенных, уничтоженных архитектурных фрагментов наших домов. Желаю вам и самому себе, чтобы мы не были безразличны к информациям, которые доставляют нам средства массовой информации. Давайте постараемся совместно восстановить то, что у нас хорошее и сосредоточиться над ненадёжностью нашего бытия!
Кшиштоф Жингель ( Krzysztof Żyngiel) 2009 год
,.Осваивание демонов»
По настоящему захватывающее воображение фантастическое искусство имеет свой источник в подсознании. Тем не менее, в мометнт изображения того , что оттуда вытекает не меньшую роль играет ряд осмысленных выборов мотивов, символов, красок и композиции. О том, что произведение становится шедевром, решает .ведь, ещё третий фактор, источника которого следует искать в надсознании. Лишь только оно открывает возможность воссоединения с энергией совершенства.
Кшиштоф Жингель является молодым художником, не предъявляет претензии к созданию шедевра, а будучи на этапе поисков только пытается найти соответствующее выражение того, что таится в его воображении, но уже в момент, когда предпринимает попытку визуализации сновидений на холсте, кажется, что направляется в те районы , которые осциллируют в ритме космоса.
Такой подход создаёт ряд опасностей. Ценой становится здесь часто беспокойство а иногда даже ужас, которые вызызывают громадность и глубь, под почти вулканичным давлением, пытающимся выбраться наружу апокалипсических видений, переполненных демонами, ангелами уничтожения и смерти.
Это давление у Кшиштофа Жингеля так сильно, что не оставляет места для чисто формального кокетства как у Сентовского, но он также не подвергается диктату демонов, как это имеет место в живописи Бексинского, поэтому не следует его живописи рассматривать в простых категориях оценки , которую применяется в отношении фантастического искусства, хотя, если уже ищем формальных связей, то пожалуй только с самим протагонистом сюрреализма Сальвадором Дали из эпохи, пока не попал ещё во владение демона коммерции.
Вопрос ,,стиля’’ в живописи Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) остаётся открытым, потому что он хочет больше передать, анижели только поражать зрителя компиляцией перерисованных и здеформированных мотивов, или возбуждать трепет ужаса. То, что этот вопрос остаётся открытым, можна в данном случае смело записать на плюс, потому что застыть в манере, особенно в фантастической живописи , ведёт к мало инновационным повторениям все тех же самых символов и мотивов или иллюстрированных интерпретациях все тех же самых идей.
Насколько Бексински входит в опасный контреданс с демонами ,, запанибрата”, а Сентовски старается им угодить, лаская их и напудривая, то ничего не отнимая высокому качеству их живописи, следует однако заметить, что Жингель отдаёт должную честь могуществу и значению демонических сил, но он демоны в какой-то степени осваивает, что нивелирует хотя-бы часть зла и ужаса, таящихся в них и соответветствующих им по своей натуре.
Демоны в живописи Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) появляются в широко открытом пространстве фантастических пейзажей, обогащённых создающими лабиринты участками химерической, иногда антропоморфизованной архитектуры. Такая обстановка создаёт адекватный фон для самих демонов, которые всегда изображены в женских персонажах ангелов смерти и уничтожения.
Женские персонажи, предвещающие смерть не оставляют сомнений, что касается их пола, такие, какие рождаются на вид гермафродистических Танатосов Мальчевского. Пол зла здесь четко определён. Жингель символически подтверждает закоренелый в культуре тезис, что воплощение зла не является случайным, потому что имманентной ценой успеха зла должен быть его камуфляж в персонаже , который считается слабым, значит не опасным, или в лице рыцаря форпоста совершенного добра, каким является ангел. Однако здесь ангелы женского рода обладают чертами с одной стороны символизирующими упорное постоянство зла в виде каменеющего тела, которое становится стеной, зато с другой стороны , такими , которые выразительно указывают на их сатаническое происхождение.
Антиномия устойчивойсти демонического зла в опозиции к легко поддающейся разрушению деликатности добра у Кшиштофа Жингеля ( Krzysztofa Żyngiela) появляется последовательно ещё в другой форме. Вот например небосклоны, символизирующие пространство свободы окутывает тревожная пелена. Демоны сходят на землю, приближается время апокалипсы, горизонт закрывает занавес, препятствующий людям обратиться за помощью к божественному совершенству. Трубы извещают гибель, атмосфера становится душной, исчезают краски. Ведущие силой демонов толпы маршируют в неизвестной для себя цели и бессознательно собираются перед его обликом. Это они , а не Бог будут их теперь судить соответствующим для себя способом. Будет осуждено добро, а награждено зло.
Цивилизация современного мира все чаще апологизирует зло. Послание художника понятно: уже немного времени разделяет нас от награды демонов. Я надеюсь , что на очередном этапе художественного развития он захочет нам сказать какая это будет награда.
Я предполагаю и оставляю это Кшиштофу как моё послание, что будет это огород непрерывного и наркотически истощающего блаженства, где среди оргиястических пароксизмов, будем молиться, чтобы наступил им предел, или монструальное пресыщение иллюзорического удовлетворения, вызванное обладанием материальными благами, где утопая и задыхаясь под кучей кладбищ цивилизационного мусора, будем ожидать прихода мессия, который нас из под них освободит.
Критик и историк искусства
Конрад Гживински
Гамбург 06.01.2010 г.
Кшиштоф в начале пути, который ведет к таинственному и необъятному до сих пор миру воображения. Профессиональное мастерство художника это огромный потенциал и вместе с тем почва внутренних поисков форм и содержаний, приближающих нас к неизвестным и тайным уголкам человеческой души, с её боязнью и скрытыми мечтами. Кшиштоф целесообразно заламывает гармонию своего пути к совершенству индивидуальным соображением мрачных аспектов человеческой психики, выражающейся в соблюдении деликатного равновесия между добром и злом, чувством и страстью, а также страхом и счастьем. Творчество художника передаёт эволюцию, которую уже перешел от катастрофизма к сбалансированному образу, сдоминированного видением будущего, в которое следует смотреть с надеждой, хотя подчинённой всеобщей в живописи Кшиштофа символике. Сравнивать работы художника с другими не имеет смысла, потому что с каждой очередной картиной Кшиштоф все более погружается в неизвестный мир своей фантазии, без повторений прежних переживаний и воображений.
Маршанд
Петр Павел Урбанек
